Прыткий серебристый Дэу-Матиз с энтузиазмом мчался по загородной дороге. Он негромко жужжал, уверенно таранил мух и некрупных жуков, а крупных загодя объезжал. Внутри Матиз не был пуст. Округлый руль его цепко удерживал Вовчанга. На пассажирском сиденье благодушный Митюня вальяжно обращал небольшую бутылку в стеклотару. В роскоши заднего дивана утопал я, поджатый в правый бок разного рода спально-кухонной утварью и двухдневным запасом питья и корма. И тоже шалил со спиртным. В окнах мелькали кусты и деревья. Мы ехали на рыбалку.

Рыбалку инициировал собственно Вовчанга. Еще с осени изъел нам с Митюней мозговые полушария, утверждая, что знает секрет тайного лесного озера, где водятся во-о-от такие, ну где-то по локоть, караси, что-де добыл заветную снасть, которую тот карась будет грызть беззаветно, как связист грызёт провод, и что надо немедленно ехать. И вот мы поехали. Дождались жаркого периода весны, купили резиновых сапогов, пластиковых стаканчиков, снарядили вовчангову кибитку ... Читать дальше »

А день, между тем, начинался довольно невинно, я бы даже сказал - спокойно. Вот только в 11 утра позвонил Серега и сообщил, что мы с ним приглашены на свадьбу дочки местной знаменитости - то ли главы администрации, то ли начальника фин-отдела, которая должна сочетаться с кубанским парнем из родовитой семьи. На вопрос - при чем тут он, а тем более - при чем тут я, Серега сразу разъяснил, что он приглашен из-за своего джипа "Паджера", которому доверено сопровождать молодожен в загс и церковь, а меня приглашают как московского журналиста, который сумеет должным образом осветить этот процесс в средствах массовой информации.

Я, в общем, особенно и не протестовал, потому что давно мечтал посмотреть какой-нибудь красивый и древний обряд. Родственники невесты, да и жениха, явно не представляли - ЧТО я могу написать про их свадьбу, иначе меня никогда бы не пригласили. Впрочем, термин "журналист из Москвы", под которым меня представили, звучал для них довольно внушительно.

Конечно, пришл ... Читать дальше »

Когда-то давным давно, когда люди не освоили еще всех трамвайных и троллейбусных линий, и трамвайные и троллейбусные линии вели куда-то в буераки, в овраги, в дремучие муромские леса, один троллейбус поехал и заблудился. И говорят, что однажды в полночь его можно видеть, он едет и весь светится огнями, как летучий голландец...

И вот, однажды, мне пришлось ехать из города Луганска славного в славный город Краснодон. Езды - минут сорок, время позднее. Мне нужно было проехать через весь город к какому-то перекрестку - там ходят рабочие автобусы. Стоял я час, стоял полтора и тут едет троллейбус.

Естественно я, не раздумывая, прыгнул в него, в заднюю дверь, хлопнул по плечу какого-то мужчину в шляпе и говорю: "Мужчина, продайте мне талончик!" Он поворачивает лицо, изъеденное временем - "Ха-ха-ха!" - беззубым ртом на меня... Испугался я не на шутку и понял, что это действительно тот самый троллейбус-призрак.

Ну, тут в репродуктор водитель: "Подойди-ка сюда, добрый молодец!" Испуг ... Читать дальше »

Когда Аллочка первый раз пришла на репетицию нашего любительского оркестра «Великий Удой» сжимая своими красивыми ручками футляр от флейты, спокойствию мужской половины коллектива пришел конец.

Женщины тоже не оставили без внимания ее появление. Их недружелюбные взгляды были достаточно красноречивы. Кудесница клавиш, Ядвига Павловна, или Большая Ядвига как мы все ее «за глаза» называли из-за необъятных размеров ее плодородного тела, обильно и нехорошо сплюнула на пол, осуждая возникший ажиотаж вокруг новенькой флейтистки.

Первой жертвой Аллочкиных чар стал наш ударник, Дима Волосюк. У него совершенно пропал хватательный рефлекс. Он все чаще стал ронять палочки на пол, и, нагибаясь за ними, косился на обнаженные ноги флейтистки, чуть прикрытые короткой мини-юбкой. После того, как на ответственном мероприятии Волосюк позволил себе очередной приступ вуайеризма, его с позором изгнали из состава оркестра.

Но не красивые Аллочкин конечности, и не другие ее неописуемые прелести не ... Читать дальше »

Ксерокопию этого документа я впервые увидел четыре года назад. Не помню кто, когда и под каким предлогом принес его в нашу редакцию. Помню только, что прочитанное всех нас привело в бурный восторг. Главный редактор, человек немолодой, испитый и в прошлом талантливый, с дикими повизгиваниями ерзал по креслу и истошно верещал:
- Идиоты. Журналисты хреновы. Смотрите, как умеют писать простые люди. А вы, что вы мне приносите?

Документы и впрямь были из ряда вон выходящими. Первым шел простой лист бумаги. С текстом, который я сейчас не помню дословно, но который звучал примерно так: Военкому такому-то. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. На ваш запрос отвечаем, что брат такой-то не может явиться на призыв, потому что в настоящий момент находиться в паломничестве по святым местам России. А внизу от руки было приписано: пошел ты на хуй со своей армией.

Военком передал дело в суд. Суд послал запрос хулителю. И тот направил уже прокурору ответ, который и поверг нас в такой трепет. ... Читать дальше »

Вампир умирать явно не собирался. Нашпигованный серебряными пулями, мокрый от святой воды, проткнутый осиновыми колышками в шести местах, он ворочался на замшелом надгробии, что-то глухо бормотал и пытался подняться. Оставалось последнее средство: приложенное ко лбу упыря распятие должно было выжечь мозг. Ван Хельсинг брезгливо перевернул порождение тьмы и ткнул в него крестом. Вурдалак неожиданно захихикал и непослушными руками стал отталкивать распятие.

— Этого не может быть! – ошарашенно обронил вслух охотник за вампирами.
— Может, — неожиданно отозвался упырь густым хрипловатым басом. – Крест, я чай, католический?
— Ну…
— Хрен гну, — недружелюбно отозвался вампир. – Нам от энтого щекотка только, да изжога потом. Православные мы, паря.

В доказательство вурдалак распахнул на груди полуистлевший саван. Среди бурой поросли на груди запутался крестик на шнурке, причём явно серебряный. Ван Хельсинг от неожиданности сел на соседнее надгробие. О подобном не гов ... Читать дальше »

Откуда-то сбоку раздался тихий звук. Он был неправильным, знакомым, но неправильным, неуместным уж точно. В бесшумно двигающемся вагоне метро можно было услышать всякое – и ритмичный стук по клавишам лэптопов, и попискивание дигиталов, и даже модную имитацию соединения под «дайл-ап», но не ЭТО. Эфиоп осторожно скосил глаза, все еще боясь поверить. Так и есть: бумага. Это шелестела бумага. Молодая девочка – «афца» – мысленно поправил себя Эфиоп – сидела под огромным голографическим плакатом последнего визео-хита с броским рекламным слоганом «Мы пришли, штоб йобнуть фсех!», и перебирала листы распечатки.

Вид у нее был подчеркнуто-сосредоточенный, она старательно не обращала внимания ни на недоуменные взгляды попутчиков, ни на перешептывание кучки подростков, глазевших на нее со смесью страха и любопытства.

Эфиоп плюнул на приличия, и, повернув голову, стал рассматривать кипу бумаги у девушки в руках. На листах формата А4 были распечатаны картинки с короткими подписями. На колонти ... Читать дальше »